— Да, мы так и не выяснили, что могло этих парней объединять и кто бы мог желать им смерти, — ответила за Деева Виктория. — Но у меня есть предложение. — Она хитро посмотрела на полковника. — Лев Иванович, вы давно были в ночном клубе? — спросила она.

— Лет сто уже не был, — ответил Гуров и вопросительно посмотрел на Викторию, ожидая, когда она выскажется до конца.

— Вы же понимаете, что сегодня молодежь не очень расположена откровенничать с представителями полиции. Одно дело вызвать кого-то в кабинет или прийти к кому-то домой… В таких случаях кто-то, может, и разоткровенничается или хотя бы хоть что-то захочет рассказать. А когда молодые собираются в стаи да к тому же на своих, как они считают, законных территориях — в клубах, ресторанах и так далее, то тут добра от них, а уж тем более сотрудничества — не ждите.

— Вы предлагаете вызывать всех в кабинет? — не совсем понял ее предложение Гуров и улыбнулся.

— Нет, что вы, я совсем даже не это имела в виду, — смутившись, ответила Виктория. — Я просто хотела предложить вам пойти в ночной клуб вместе со мной. И, так сказать, в неофициальной обстановке…

— Ах вот оно что… — Гуров рассмеялся. — Что ж, от такой приятной компании я не откажусь, хотя…

— Виктория у нас опытный психолог, — серьезно добавил Деев, перебив Гурова. — Она может разговорить кого угодно.

— Ну, при такой рекомендации — я двумя руками «за», — поднял руки вверх, словно сдаваясь, Лев Иванович.

Рабочие вопросы обсуждали еще больше часа, а потом разошлись. Гуров первым делом, чтобы не забыть, позвонил Орлову и, отчитавшись по своему делу, как того требовал от него его друг и начальник, сказал:

— Петр, у меня к тебе просьба. Отправь завтра кого-нибудь из наших патологоанатомов в Боткинский морг. Мне нужно, чтобы провели повторное освидетельствование смерти Айнуры Усеиновой. Ее нашли в Москве-реке, и обстоятельства смерти девушки весьма и весьма мутные, на мой взгляд.

— Ты же вроде как поручил это дело Крячко. Что, неужели все так серьезно? Есть основания думать, что это убийство?

— Этим делом Станислав и занимается. Он ее и нашел в морге, что находится во 2-м Боткинском переулке. Девушке даже вскрытие проводили, но как-то неаккуратно, в спешке. Поэтому, чтобы откинуть версию убийства, мне и хочется подстраховаться.

— Ага, понятно. А чей это участок, где тело было обнаружено?

— Некоего лейтенанта Дербенева. Это Северо-Западный округ. Он вообще еще мальчишка неопытный, поэтому Станислав и берется за это дело, чтобы мне помочь с этой историей разобраться.

— Вот пусть и разбираются с этим самым лейтенантом, — не очень довольно проворчал Орлов. — У тебя своя задача.

— Я от нее и не отказываюсь. Так я могу надеяться, что ты мне поможешь?

— Можешь, можешь. Завтра утром выясню, кто из наших специалистов свободен, и отправлю в морг, — усмехнулся Петр Николаевич. — Ладно, Лева, звони завтра, как у тебя следствие продвигается. А Станиславу скажи, чтобы сам мне в случае нужды звонил и просил о помощи, если таковая ему потребуется от меня.

— Договорились.

Гуров отсоединился и позвонил на этот раз Крячко, чтобы сообщить тому, что выдвигается в сторону улицы Петровка, где находился дом Лютика.

Глава 11

— Дина… — Лев Иванович пытался поймать и сосредоточить на себе растерянный и бегающий взгляд одноклассницы, заглянуть в ее заплаканные красные глаза. — Случилось то, что случилось, и теперь никуда от факта, что Айнуры больше нет, — не денешься. Теперь ты должна помочь нам восстановить события последних дней жизни твоей дочери. Это нужно, чтобы мы, да и ты тоже, узнали, что с ней случилось и почему получилось так, что она погибла.

— Как я могу помочь, если я была далеко, в Крыму, а она тут — в Москве? — непонимающе посмотрела Дина на Гурова. — Я уже ответила на все вопросы, которые задал твой коллега, и не знаю, почему моя дочь могла покончить с собой, если предположить, что именно так все и случилось. Она была активной и жизнелюбивой девочкой. Да, со своими тараканами в голове, но у кого их нет? А вот чтобы так, накачавшись наркотиками и алкоголем, спрыгнуть в реку…

— Вы с ней переписывались…

— И я, и Алим, и Асея тоже…

— Вот. Нам нужна информация, и чем больше ее будет, тем лучше. — Лев Иванович попробовал объяснить Дине, почему эта информация им нужна: — Мы со Станиславом, конечно же, могли бы задать тебе еще кучу разных вопросов. Но мы понимаем, что ты что-то можешь забыть, чего-то не знать или просто растеряться и пропустить что-то главное для нас в своем ответе. Поэтому такая вот просьба — созвонись с детьми, и пусть они тебе, а вернее, Станиславу вышлют всю свою переписку с Айнурой. В общем, все, что у них есть. Желательно за последний месяц. И сама сделай то же самое. Сможешь? — Дина кивнула. — Вот и хорошо.

— Да, это очень важно — знать, как провела и с кем общалась Айнура в последние дни перед гибелью, — подтвердил Станислав. — Ведь она могла сказать брату или сестре то, что никогда бы не сказала вам.

Все трое сидели на кухне и беседовали при закрытых дверях. Гуров, зная любопытный характер Михайловны, отправил ее прогуляться, но двери на всякий случай все равно прикрыл. Мало ли, вдруг Лютик вернется в самый неподходящий момент. Дина уже спросила у Крячко все, что ее интересовало, и с удивлением узнала, что в организме Айнуры были найдены наркотики и алкоголь.

— Да, наверное, вы правы, Айнуре куда как проще было сказать Асие или Алиму что-то о себе, чем рассказать мне или отцу. Хотя отношение к алкоголю и наркотикам у нас в семье самое негативное. Когда я поехала искать дочку в Москву, ни один из детей даже не намекнул, что знает что-то о сестре такого, отчего она могла вдруг перестать отвечать на звонки и письма, — вздохнула Дина. — А уж тем более они мне бы сказали, что она принимает что-то запрещенное.

— Иногда бывает так, что не придаешь значения каким-то вскользь сказанным словам или фразам только потому, что не можешь себе представить, что человек, который их сказал, вдруг возьмет и когда-нибудь вот так, в одночасье, исчезнет из твоей жизни, — тихо сказал Станислав.

— Да, я поняла вас. Я обязательно сегодня же позвоню детям и передам вашу просьбу. Тем более